Тени прошлого - Страница 98

На глаза Маркусу попалась табличка с указанием номера уровня, на котором они задержались, пока пропускали вперед группу подростков, в ужасе жавшихся друг к другу, спасаясь от гибели. Молча, они вдвоем продолжили подниматься по пожарной лестнице наверх, прочь из бункера.

Когда до поверхности оставалось несколько метров, Лиз Гридинг решила телепортироваться. Протянув Маркусу руку, девушка сосредоточилась, представляя в голове квартиру Края и зажмурившись, переместилась. Путешествие длилось долю секунды, но тот, кто перемещался, думал, что прошли минуты. Такой парадокс происходил из-за того сознание человека склонно в худшие и просто неприятные моменты как бы удлинять время. Маркус в подтверждение этому даже видел вокруг себя радужные разводы, как на мыльном пузыре. Неожиданно он почувствовал, что рука Лиз выскальзывает из его ладони и, осознав, что произошло, мертвецки похолодел.

Радужные разводы сменились на четкую и реальную картинку. Край вдруг понял, что летит на высоте нескольких километров по ночному небу со скоростью снаряда. Нарастающий звук привел к тому, что у него заложило оба уха, а дышать становилось все труднее. Земля неумолимо приближалась, и Маркус смог различить только огни автострады на севере, настолько было темно. Пролетев еще сотню метров, он различил под собой огромное поле кукурузы, на котором он должен был разбиться.

«Простите меня все» — только и подумал Маркус, когда понял, что сейчас должно было произойти. За две сотни метров до земли скорость его падения стала меньше, и когда он носом пропахал кукурузное поле, наконец, остановился. Сознание вопреки всем прогнозам Края еще отказывалось покидать его тело, и он смог сделать пробный глоток воздуха, от которого тут же в глазах стало темно, а в груди разлилась невероятная боль. Он боялся только одного, что сломанные ребра повредили органы и, истекая кровью, он медленно будет умирать в одиночестве неизвестно где, присыпанный сверху початками кукурузы.

Где-то в отдалении послышался длинный и протяжный собачий вой. «Отлично, мои кишки растащат волки…» — было последней мыслью Маркуса, до того как сознание наконец погрузилось во тьму.

* * *

Боль в груди заставляла Края то открывать глаза, то закрывать их вновь. Вспышки просветления длились не больше пары секунд, и все что происходило вокруг, казалось ему нереальным. Разум мутило, голова трещала, свет бил по глазам. Но, не смотря на все это, в момент очередной вспышки сознания, он видел, что его тело куда-то движется. «О Боже, меня тянут в логово…» — промелькнуло в голове Края, и будто в подтверждение его опасений, чей-то длинный влажный язык лизнул его в лицо.

— От… кгхм… — попытался Маркус сказать животному, чтобы то отстало, но вместо этого сразу зашелся в кашле, от которого грудь заболела еще сильнее, и он снова потерял сознание.

* * *

За окном запели петухи и закудахтали куры. Рассвет только-только стал освещать землю, и первые лучи нового дня проникли в комнату, осветив бледное, израненное лицо. Мужчина попытался открыть глаза, но с первого раза не смог. Со второй попытки ему удалось рассмотреть белый потолок и стены, оклеенные обоями в цветочек.

— Я не умер… — прошептал мужчина, и неожиданно закрыв руками глаза, зарыдал.

Отняв ладони от лица, он повернул голову и увидел рядом с кроватью, на которой он лежал, стул с тазом наполненным водой, и полотенце, висевшее на его спинке.

С трудом приподнявшись на локте, он заглянул в таз и посмотрел на свое отражение. Лицо все еще не вернуло нормальный цвет, и было пепельно-серым. Царапины на лице пересекали всю поверхность — последствия приземления на поле, когда он проехался по нему носом. Повернувшись на спину, Маркус приподнял одеяло, ожидая увидеть худшее. Футболка одетая на нем была чужой, на веселой надписи, которая указывала на то, что ее обладатель «Крутой кекс» растеклось красное пятно. Пошевелив пальцами обеих ног, он снова чуть не расплакался. Больше всего Маркус Край боялся никогда не ступать по земле.

Превозмогая ноющую боль в груди, мужчина приподнялся и сел на край кровати. Ногами он почувствовал, что на полу лежали тапочки и, надев их, он встал. Голова тут же закружилась, а в глазах замелькали красные круги. Заставив себя не упасть, Маркус сделал несколько неуверенных шагов, по направлению к двери.

Петли предательски скрипнули, оповещая хозяев дома, о пробуждении гостя. Внизу, на первом этаже залаяла собака, и Маркус услышал топот лап. По лестнице взлетела большая черная овчарка и чуть не сбила с ног Края. От падения его спасла стена, на которую он оперся, но не без последствий. Ребра снова заныли и он простонал.

— Мирон! — услышал Маркус мужской голос снизу — Ты опять не даешь гостю отдохнуть?

Край попытался было вернуться в комнату и притвориться спящим, но хозяин собаки уже поднимался по лестнице, когда Маркус снова открывал дверь на скрипящих петлях.

— О, наконец-то вы очнулись! — радостно произнес мужчина за спиной Края — я уж думал все, кирдык.

Маркус медленно развернулся и посмотрел на своего спасителя. Хозяину собаки было около шестидесяти пяти — семидесяти лет. Одет он был в синий комбинезон, на руках зеленые кожаные перчатки, а на ногах отменные кирзовые сапоги. Сомнений не было, Край попал в дом фермера, и скорее всего именно его поле стало посадочной полосой для падающего Маркуса.

— Не пугайтесь, собака вас не укусит — добродушно сказал старик — Мирон! Ко мне!

Овчарка прижала уши к голове и засеменила к хозяину. Высунув язык, и тяжело дыша, Мирон пускал слюни, которые капали на пол.